Сражение под Прохоровкой

Сражение под Прохоровкой — сражение между частями германской и советской армий в ходе оборонительной фазы Курской битвы. Считается одним из крупнейших в военной истории сражением с применением бронетанковых сил. Произошло 12 июля 1943 года на южном фасе Курской дуги в районе станции Прохоровка на территории совхоза Октябрьский (Белгородская область РСФСР).

Непосредственное командование войсками во время сражения осуществляли генерал-лейтенант танковых войск Павел Ротмистров и группенфюрер СС Пауль Хауссер.

Ни одной из сторон не удалось достичь целей поставленных на 12 июля: немцам не удалось захватить Прохоровку, прорвать оборону советских войск и выйти на оперативный простор, а советским войскам не удалось окружить группировку противника.

Обстановка накануне сражения

Изначально основной удар немцев на южном фасе Курской дуги направлялся западнее — по операционной линии Яковлево — Обоянь. 5 июля, в соответствии с планом наступления, немецкие войска в составе 4-й танковой армии (48-й танковый корпус и 2-й танковый корпус СС) и Армейской группы «Кемпф» перешли в наступление против войск Воронежского фронта, на позиции 6-й и 7-й гвардейских армий в первый день операции немцы направили пять пехотных, восемь танковых и одну моторизованную дивизии. 6 июля по наступающим немцам были нанесены два контрудара со стороны железной дороги Курск — Белгород 2-м гвардейским танковым корпусом и из района Лучки (сев.) — Калинин силами 5-го гвардейского танкового корпуса. Оба контрудара были отражены силами немецкого 2-го танкового корпуса СС.

Для оказания помощи 1-й танковой армии Катукова, ведущей тяжёлые бои на Обояньском направлении, советское командование подготовило второй контрудар. В 23 часа 7 июля командующий фронтом Николай Ватутин подписал директиву № 0014/оп о готовности к переходу к активным действиям с 10:30 8 числа. Однако контрудар, наносившийся силами 2-го и 5-го гвардейских танковых корпусов, а также 2-го и 10-го танковых корпусов, хоть и ослабил давление на бригады 1-й ТА, однако ощутимых результатов не принёс.

Не достигнув решающего успеха — к этому моменту глубина продвижения наступающих войск в хорошо подготовленной советской обороне на Обояньском направлении составила лишь около 35 километров — германское командование вечером 9 июля приняло решение, не прекращая наступление на Обоянь, сместить острие главного удара в направлении Прохоровки и выйти к Курску через излучину реки Псёл.

К 11 июля немцы заняли исходные позиции для захвата Прохоровки. К этому времени на позициях к северо-востоку от станции сосредоточилась советская 5 гвардейская танковая армия, которая, находясь в резерве, 6 июля получила приказ совершить 300-километровый марш и занять оборону на рубеже Прохоровка — Весёлый. Из этого района планировалось нанести контрудар силами 5-й гвардейской танковой армии, 5-й гвардейской армии, а также 1-й танковой, 6-й и 7-й гвардейских армий. Однако в реальности в атаку смогли перейти только 5-я гвардейская танковая и 5-я гвардейская общевойсковая, а также два отдельных танковых корпуса (2-й и 2-й гвардейский), остальные вели оборонительные бои против наступающих германских частей. Против фронта советского наступления оказались 1-я дивизия Лейбштандарте-СС «Адольф Гитлер», 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх» и 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф».

Нужно отметить, что к этому времени немецкое наступление на северном фасе Курской дуги уже стало иссякать — с 10 июля наступающие части стали переходить к обороне.

Когда сражение за Поныри было проиграно немцами, то тут наступил коренной перелом во всей Курской битве. И вот для того, чтобы боевую ситуацию как-то повернуть по-другому, в свою пользу, немцы и ввели танковые войска под Прохоровкой.

Силы сторон

Традиционно, советские источники указывают, что в сражении участвовало около 1500 танков: порядка 800 — с советской и 700 — с германской стороны (напр. БСЭ). В некоторых случаях указывается несколько меньшая цифра — 1200.

Многие современные исследователи считают, что, вероятно, введённые в бой силы были значительно меньше. В частности указывается, что сражение происходило на узком участке (шириной 8—10 км), который был ограничен с одной стороны рекой Псёл, а с другой — железнодорожной насыпью. Ввести настолько значительные массы танков на такой участок затруднительно.

ХОД СРАЖЕНИЯ

Официальная советская версия

Первое столкновение в районе Прохоровки произошло вечером 11 июля. По воспоминаниям Павла Ротмистрова, в 17 часов он вместе с маршалом Василевским во время рекогносцировки обнаружил колонну танков противника, которые двигались к станции. Атака была остановлена силами двух танковых бригад.

В 8 утра советская сторона провела артподготовку и в 8:15 перешла в наступление. Первый атакующий эшелон насчитывал четыре танковых корпуса: 18, 29, 2 и 2 гвардейский. Второй эшелон составлял 5 гвардейский мехкорпус.

В начале сражения советские танкисты получили существенное преимущество: восходящее солнце слепило наступавших с запада немцев.

Очень скоро боевые порядки смешались. Высокая плотность боя, в ходе которого танки сражались на коротких дистанциях, лишила немцев преимущества более мощных и дальнобойных пушек. Советские танкисты получили возможность прицельно бить в наиболее уязвимые места тяжело бронированных немецких машин.

Боевые порядки перемешались. От прямого попадания снарядов танки взрывались на полному ходу. Срывало башни, летели в стороны гусеницы. Отдельных выстрелов слышно не было. Стоял сплошной грохот. Были мгновения, когда в дыму свои и немецкие танки мы различали только по силуэтам. Из горящих машин выскакивали танкисты и катались по земле, пытаясь сбить пламя.

К 14 часам советские танковые армии стали теснить противника в западном направлении. К вечеру советские танкисты смогли продвинуться на 10—12 километров, оставив, таким образом, поле сражения у себя в тылу. Сражение было выиграно.

Российский историк В. Н. Замулин отмечает отсутствие ясного изложения хода боевых действий, отсутствие серьёзного анализа оперативной обстановки, состава противоборствующих группировок и принимавшихся решений, субъективизм в оценке значения Прохоровского сражения в советской историографии и использование этой темы в пропагандистской работе. Вместо беспристрастного изучения сражения советские историки вплоть до начала 1990-х годов создавали миф о «крупнейшем танковом сражении в истории войн». Вместе с этим, существуют и другие версии этого сражения.

Версия на основании воспоминаний германских генералов

На основании воспоминаний германских генералов (Гудериан, Меллентин и др.) в бою приняло участие около 700 советских танков, из которых было подбито около 270 (имеется ввиду только утренний бой 12 июля). Авиация участия в бою не принимала, с немецкой стороны не летали даже разведчики. Столкновение танковых масс было неожиданным для обеих сторон, так как обе танковые группировки решали свои наступательные задачи и не предполагали встретить серьёзного противника.

По воспоминаниям Ротмистрова группировки двигались навстречу друг другу не «в лоб», а под заметным углом. Немцы первыми заметили советские танки и успели перестроиться и приготовиться к бою. Лёгкие и большая часть средних машин атаковали с фланга и заставили обратить на себя все внимание танкистов Ротмистрова, принявшихся на ходу менять направление атаки. Это вызвало неизбежную сумятицу и позволило роте «тигров» при поддержке самоходок и части средних танков неожиданно атаковать с другой стороны. Советские танки оказались под перекрёстным огнём, причём откуда ведётся вторая атака, видели лишь немногие.

Танковая свалка имела место лишь на направлении первого удара немцев, «тигры» вели огонь без помех, как в тире (отдельные экипажи заявили до 30 побед. Это был не бой, а избиение.

Тем не менее, советские танкисты сумели вывести из строя четверть германских танков. Корпус вынужден был остановиться на двое суток. К тому времени начались контрудары советских войск по флангам немецких ударных группировок и дальнейшее наступление корпуса становилось бесперспективным. Как и под Бородино в 1812 году, тактическое поражение в конечном итоге стало победой.

Согласно версии известного западного историка, профессора королевской кафедры современной истории Кембриджского университета (Великобритания) Ричарда Дж. Эванса, Курская битва отнюдь не закончилась советской победой, хотя немцы после этой битвы почему-то всё время отступали (что Эванс всё-таки вынужден признать). Качество исследований этого учёного можно оценить хотя бы по тому, что наибольшее количество советских танков (по западным источникам), которые Красная армия могла применить в Курской битве, было около 8 тысяч (Зеттерлинг и Франксон), из которых по Эвансу 10 тысяч было к концу битвы потеряно. О Прохоровке Эванс пишет,

Части Ротмистрова (более 800 танков) выдвинулись из тылов и прошли до 380 км всего за три дня. Оставив часть из них в резерве, он бросил 400 машин с северо-восточного направления и 200 с востока против измотанных в сражениях немецких сил, которые были застигнуты полностью врасплох. Располагая только 186 единицами бронетехники, из которых лишь 117 были танки, немецкие войска оказались перед угрозой полного уничтожения. Но советские танкисты, уставшие после трёх дней непрерывного марш-броска, не заметили огромную противотанковую траншею в четыре с половиной метра глубиной, вырытую незадолго до этого в рамках подготовки к сражению. Первые ряды Т-34 свалились прямо в ров, а когда шедшие сзади наконец увидели опасность, то в панике стали отворачивать в сторону, врезаться друг в друга и загораться, поскольку немцы тем временем открыли огонь. К середине дня немцы сообщили об уничтожении или выводе из строя 190 советских танков. Масштаб потерь казался настолько невероятным, что командующий лично прибыл на поле боя, чтобы в этом удостовериться. Потеря такого количества танков привела в ярость Сталина, который пригрозил отдать Ротмистрова под трибунал. Чтобы спастись, генерал договорился со своим непосредственным начальством и членом военного совета фронта Никитой Хрущёвым о том, чтобы утверждать, что танки были подбиты в ходе большого сражения, в котором героические советские войска уничтожили больше 400 немецких танков. Этот доклад впоследствии стал источником живучей легенды, в которой Прохоровка отмечалась как место «крупнейшего танкового сражения в истории». В действительности это было одним из самых крупных военных фиаско в истории. Советская армия потеряла в общей сложности 235 танков, немцы — три. Ротмистров стал героем, и сегодня на этом месте воздвигнут большой памятник.

Битва под Курском завершилась не советской победой, а приказом Гитлера о её прекращении. Однако в конечном счете фиаско под Прохоровкой не имело никакого реального значения для общего баланса сил в районе Курска. В целом немецкие потери в этом сражении были относительно лёгкими: 252 танка против почти 2000 советских танков, порядка 500 артиллерийских орудий против почти 4000 с советской стороны, 159 самолетов против почти 2000 советских истребителей и бомбардировщиков, 54000 в живой силе по сравнению с почти 320000 советских войск. И поскольку советские армии продвинулись по фронту, вместо того чтобы прорвать его, они понесли дальнейшие огромные потери. К моменту окончания контрнаступления, 23 августа 1943 г., Красная армия в целом потеряла приблизительно 1677000 человек убитыми, ранеными или пропавшими без вести против 170000 немцев; более 6000 танков — по сравнению с 760 у немцев; 5244 артиллерийских орудия — по сравнению с примерно 700 на немецкой стороне и более чем 4200 самолетов против 524 у немцев. В общем, в июле и августе 1943 г., Красная армия потеряла почти 10000 танков и самоходных орудий, а немцы лишь немногим более 1300. И всё же немцы были намного менее способны выдержать свои намного меньшие потери. «От сих и вперёд» они были в непрерывном отступлении.

По данным В. Н. Замулина, 12 июля 1943 в 5 гв. А и 5 гв. ТА вышло из строя не менее 7019 бойцов и командиров. Потери четырёх корпусов и передового отряда 5 гв. ТА составили 340 танков и 17 САУ, из них 194 — сгорели, а 146 — могли быть восстановлены. Но из-за того, что большая часть подбитых боевых машин оказалась на территории, контролируемой немецкими войсками, машины, подлежавшие восстановлению, также были потеряны. Таким образом, всего было потеряно 53 % бронетехники армии, принимавшей участие в контрударе. По мнению В. Н. Замулина,
основной причиной высокой убыли танков и невыполнения задач 5 гв. ТА явилось неправильное использование танковой армии однородного состава, игнорирование приказа Наркома обороны СССР № 325 от 16 октября 1942 г., в котором был аккумулирован накопленный за предыдущие годы войны опыт применения бронетанковых войск. Распыление стратегических резервов в неудачном контрударе оказало существенное негативное влияние на итоги завершающего этапа Курской оборонительной операции.

Контрудар советских войск в районе Прохоровки был для немцев ожидаемым ходом. Еще весной 1943 г., более чем за месяц до наступления, вариант отражения контрудара из района Прохоровки отрабатывался, и что делать, части II танкового корпуса СС прекрасно знали. Вместо того чтобы двигаться на Обоянь, эсэсовские дивизии «Лейбштандарт» и «Мертвая голова» подставились под контрудар армии П. А. Ротмистрова. В результате планировавшийся фланговый контрудар выродился в лобовое столкновение с крупными танковыми силами немцев. 18-й и 29-й танковые корпуса потеряли до 70 % своих танков и фактически были выведены из игры…

Несмотря на это, операция прошла в весьма напряженной обстановке, и только наступательные, подчеркиваю, наступательные действия других фронтов позволили избежать катастрофического развития событий.

Тем не менее, немецкое наступление закончилось неудачей, и больше таких масштабных атак немцы под Курском не предпринимали.

По немецким данным поле боя осталось за ними и они смогли эвакуировать большинство подбитых танков, часть из которых впоследствии была восстановлена и снова введена в бой.

Помимо своих машин немцы «стащили» и несколько советских. После Прохоровки в составе корпуса было уже 12 «тридцатьчетвёрок». Потери советских танкистов составили не менее 270 машин (из них только два танка — тяжёлые) в утреннем бою и ещё пару десятков в течение дня — по воспоминаниям немцев небольшие группы советских танков и даже отдельные машины появлялись на поле боя до вечера. Вероятно, это подтягивались отставшие на марше.

Тем не менее, выведя из строя четверть танков противника (а учитывая качественное соотношение сил сторон и неожиданность удара это было чрезвычайно непросто), советские танкисты вынудили его остановиться и, в конечном итоге, отказаться от наступления.

2-й танковый корпус Пауля Хауссера (фактически только в составе дивизии «Лейбштандарт») был переведён в Италию.

Потери

Оценки боевых потерь в разных источников сильно различаются. Генерал Ротмистров утверждает, что за день из строя было выведено с обеих сторон около 700 танков. Официальная советская «История Великой Отечественной войны» приводит сведения о 350 подбитых немецких машинах. Г. Олейников критикует эту цифру, по его подсчётам в сражении не могло принимать участие больше 300 немецких танков. Советские потери он оценивает в 170—180 машин. Согласно докладу, который представил по итогам сражения Сталину представитель Ставки А. М. Василевский, «в течение двух дней боёв 29-й танковый корпус Ротмистрова потерял безвозвратными и временно вышедшими из строя 60 % и 18-й корпус — до 30 % танков». К этому нужно добавить значительные потери пехоты. В ходе боёв 11—12 июля наибольшие потери понесли 95-я и 9-я гвардейские дивизии 5-й гвардейской армии. Первая потеряла 3334 человека, в том числе убитыми почти 1000 и пропавшими без вести 526 человек. 9 гв. вдд потеряла 2525, убитыми — 387 и пропавшими без вести — 489.            По данным военного архива ФРГ, 2 тк СС с 10 по 16 июля потерял 4178 человек (примерно 16 % боевого состава), в том числе убитыми — 755, ранеными — 3351 и пропавшими без вести — 68. В бою 12 июля он потерял: убитыми — 149 человек, ранеными — 660, пропавшими без вести — 33, всего — 842 солдата и офицера. 3 тк с 5 по 20 июля потерял — 8489 человек, из них на подступах к Прохоровке с 12 по 16 июля — примерно 2790 человек. Исходя из приведенных данных, оба корпуса (шесть танковых и две пехотных дивизии) с 10 по 16 июля в боях под Прохоровкой потеряли порядка 7 тыс. солдат и офицеров. Соотношение по потерям в людях порядка 6:1 в пользу противника. Удручающие цифры. Особенно если учесть, что наши войска оборонялись, обладая превосходством в силах и средствах над наступающим противником. К сожалению, факты говорят о том, что к июлю 1943 года наши войска еще не в полной мере овладели наукой побеждать малой кровью.

 

По материалам сайта wikipedia.org

Мишенные установки "Т-Медиа"
Стойка мишенная переносная универсальная СМПУ-3	Мишенный модуль "Призма"	Установка мишенная УМ-2Э "Противник"	Мишенный модуль "Биатлон"